Юлия Дудкина: «Все, что нам рассказывали о журналистике на «журфаке», оказалось полной ерундой…»

«Я стараюсь ни на кого не равняться. Есть несколько коллег, за текстами которых я слежу. Есть несколько текстов, которые перечитываю раз в полгода. Есть несколько редакторов, к которым прихожу за советом и чьей критике полностью доверяю. Но, несколько лет покрутившись в странной российской журналистской среде, я поняла, что главное — это слушать себя, заниматься самообразованием и не тратить силы на то, чтобы кому-то угодить или доказать, что ты классный».

Прекрасный журналист, чьи разнообразные и удивительные истории цепляют и завораживают. Юлия Дудкина, внештатный автор «Секрета фирмы», директор отдела Возмутительных вещей в «Батенька, да вы трансформер» и участник проекта «Сноб», рассказала о своем журналистском пути и открыла глаза на то, что скрыто за ширмой обычных статей.

— Почемувы решили стать журналистом? Что именно вас заинтересовало в этой профессии?

— Я научилась читать в четыре года, и с этих пор книги и вообще всё, что напечатано на бумаге, интересовало меня больше всего на свете. В шесть лет меня спрашивали, кем я хочу стать. Я отвечала: «Писательницей и путешественницей». В общем, я не сомневалась, что моя работа будет в гуманитарной сфере, так или иначе связана с текстом и с созданием историй. Я пошла учиться на «журфак», потому что мне представлялось, что там хорошее гуманитарное образование и что «журфак» даёт больше практических навыков, чем филфак. До пятого курса я сомневалась – то ли я всё-таки хочу работать с литературой, то ли серьёзнее заняться языками. Но потом попробовала устроиться на свою первую работу в городскую газету и поняла, что хочу заниматься именно журналистикой. Ты одновременно и рассказываешь людям истории, и работаешь с текстом, и самовыражаешься через это.

— Насколько мне известно, вы училась в МГУ на факультете журналистики. Могли бы вы выделить какого-то определенного преподавателя, который дал вам действительно нужные знания, которые помогают вам в работе или, может, все были хороши? Но все-таки, какие именно знания вам действительно помогли или все пришло только на практике?

— Все, что нам рассказывали о журналистике на «журфаке», оказалось полной ерундой. Нам рассказывали об устройстве редакции люди, которые никогда в жизни не работали в редакции. О том, как писать репортажи, говорили люди, которые свой последний репортаж написали лет 40 назад на печатной машинке. Никаких практических знаний о профессии я не получила — журналистике я училась в своей первой редакции.

Но преподавателя выделить могу. У нас была прекрасная преподавательница по зарубежной литературе — Нинель Ванникова. Благодаря ей я полюбила читать толстенные зарубежные романы. А это очень полезно для журналиста.

Правда, сначала наши с ней отношения не складывались. Мне казалось, что она – занудная бабуля с тихим голосом, которую невозможно услышать, если сидишь дальше первой парты. Она два раза отправила меня на пересдачу. Это задело мою гордость, я решила, что покажу ей, на что способна. Стала ходить на все пары, сидеть в первом ряду, вести конспекты и читать все огромные списки литературы на семестр. В конце концов я получила свою пятёрку и научилась не просто читать литературу, но и вникать в неё, видеть символы и анализировать структуру и персонажей. Всё это обязательно нужно уметь делать, если работаешь над большими материалами.

— Вы считаетесь специалистом с широким охватом, а также выделяют то, что вы находите очень интересные и необычные истории. А начинали вы с того же или была какая-то узкая направленность?

— Я работала в городской газете и писала короткие репортажи: например, о том, что в Московском зоопарке появился новый слон или на День города в Москве прошел фестиваль варенья. Это была нормальная, ученическая работа. Когда я поняла, что умею всё самое основное: находить людей, связываться с ними, брать интервью, я решила двигаться дальше и стала искать что-то более серьёзное.

— По поводу интересных историй. Как вы вообще их находите?

— Что-то просто попадается среди новостей или в «твиттере». Многие темы мне приносят редакторы разных изданий. Вот есть, например, редактор. Он придумал интересную тему, и ему кажется, что я могла бы хорошо её раскрыть. И он пишет мне: «Юля, хочу предложить вам написать текст на такую-то тему для моего издания, предлагаю столько-то денег». Но, конечно, редакторы начинают сами приходить к тебе с темами, когда у тебя уже есть определённая репутация и они знают, кто ты. Первые пару лет в профессии приходится самому ходить по редакциям и предлагать: «Давайте я напишу вам текст на такую-то тему». Это время, когда нужно читать очень много СМИ – региональные газеты, новости, толстые журналы. Постепенно в голове появляются идеи и вопросы, на которые в своих текстах не сумели ответить другие авторы.

— Есть тот, на кого вы ровнялись или ровняетесь из журналистов или кого другого? Когда я пришел на творческий конкурс в НГУ, почти все выделяли своим примером для подражания Познера, а как насчет вас?

— Когда я поступала на «журфак», я вообще ничего не знала про журналистику. Я могла назвать только два имени: Леонид Парфёнов и Эвелина Хромченко. Я не считаю, что все будущие журналисты должны быть замотивированы и увлечены этой профессией с 16 лет — это слишком рано. Всё успеет ещё миллион раз поменяться.

На сегодняшний день я стараюсь ни на кого не равняться. Есть несколько коллег, за текстами которых я слежу. Есть несколько текстов, которые перечитываю раз в полгода. Есть несколько редакторов, к которым прихожу за советом и чьей критике полностью доверяю. Но, несколько лет покрутившись в странной российской журналистской среде, я поняла, что главное — это слушать себя, заниматься самообразованием и не тратить силы на то, чтобы кому-то угодить или доказать, что ты классный. И равняться на кого-то конкретного не стоит. Если мне доводится работать в команде с коллегами, у которых я могу чему-то научиться, я делаю это. Но залог здоровой самооценки — это не сравнивать себя с другими, а двигаться в своем темпе и своем направлении.

— 6 апреля 2018 года у «Батенька, да Вы трансформер» вышла ваша статья о порнозвезде из Дагестана. Мне интересно, испытывали ли вы неудобство, когда работали над ней, какие вообще эмоции были и почему решили ее написать?

— Меня очень тронула история Ады Махачевой. Я считаю, что человек должен заниматься тем, чем он хочет, если это законно и не ограничивает права других людей. Никто не вправе диктовать девушке, как ей распоряжаться своей сексуальностью, в каком кино сниматься и как себя вести. Я созвонилась с Адой, её история оказалась не только социально важной, но и по-настоящему захватывающей. Никакого неудобства я не испытывала, с чего бы вдруг? Я уже выросла из того возраста, когда люди считают, что слово «сперма» — это неприлично. Я испытывала только сочувствие по отношению к героине и восхищение: она оказалась стойкой, упрямой и сильной и пошла одна против всех. Я очень уважаю таких людей.

— Снова насчет широкого охвата тем. В «Секрете фирмы» были ваши статьи 16 марта 2017 «Последний медведь Британии: Как семья Холмс покорила мир мягких игрушек» и 1 июня 2017 ««Снимите с головы влагалище». Как русский рэп 30 лет выходил из подполья». По поводу второй – вы просто пишете на популярные темы и первая скорее для души или как вообще на самом деле?

— Нет, текст про плюшевых медведей — не для души. В целом мне наплевать на плюшевых медведей. Просто в любом издании, помимо мощных лонгридов, иногда приходится писать маленькие тексты, чтобы не падали просмотры и график публикаций не сбивался. Текст про последнего медведя Британии — как раз из таких. Там нет уникальной информации, нет репортерской работы. Я просто почитала литературу о бизнесе семьи Холмс, перевела кое-что с английского, составила небольшой текст. Это называется «проходной» текст — ты не вставляешь его в свое резюме, не расшариваешь на своей странице. Просто иногда пишешь из практических соображений. Думаешь: «Я видела на британских сайтах новости про бизнес семьи Холмс. А ведь наверняка кому-то из читателей интересно узнать про плюшевых медведей. Дай-ка я запилю небольшой текстик, а то мой классный лонгрид выйдет ещё не скоро, нужно же нашим читателям пока чем-то развлечься».

Что касается текста про русский рэп, то это была большая и сложная работа. Редактор предложил мне взять актуальную тему и сделать что-то вроде профайла — текста, который объясняет, откуда что взялось и почему вообще оно стало таким классным. Мне было интересно разобраться в этом вопросе, и было понятно, что у этого текста есть все шансы на успех. Но в целом сравнивать гигантский репортаж про русский рэп с маленькой компиляцией из открытых источников про игрушки — это как сравнивать круглое с мягким.

— По поводу «Батеньки». Вы работаете в других изданиях, но вы продолжаете выпускать свои работы там. Это какая-то привязанность или что-то иное, что держит вас там?

— Меня держит там зарплата и работа в штате. Для других изданий я пишу на фрилансе. К сожалению, сегодня журналистика в России устроена так, что очень сложно быть журналистом-фрилансером и получать хоть сколько-то приличные деньги. Приходится устраиваться в какое-то место на штатную должность. Если тебе хочется писать тексты ещё для какого-то СМИ, приходится делать это в свободное от работы время. В последний раз, когда я решила менять работу, «Батенька» сделал мне лучшее по условиям предложение. Если условия изменятся, возможно, я отправлюсь ещё куда-то. Разумеется, в место, работа в котором не будет противоречить моим жизненным убеждениям и гражданской позиции.

С основателями «Батеньки» мы знакомы уже очень давно. Раньше, когда это был всего лишь нищий сайт, я просто в качестве хобби писала туда тексты по вечерам после основной работы. Теперь, когда у компании появились деньги, я пришла работать в неё на полную ставку. Конечно, какие-то теплые чувства к этой редакции есть. Но это точно не финальная точка моего пути. В каждый момент времени я стараюсь работать там, где есть больше возможностей для моего развития.

Подготовил Евгений Смольников