Войчех Ольшевски: «На конференции нет темы, которая бы меня не заинтересовала»

Участник конференции «Этнокультурная идентичность народов Сибири и сопредельных территорий», преподаватель польского университета Николая Коперника Войчех Ольшевски рассказал о своем опыте работы в области этнологии.

— Что изучает этнология и где эта наука может пригодиться?

— Самое главное для этнолога — идентичность человека, его чувства, его точка зрения на всё. Мы должны искать ответы на эти вопросы. Если хочешь стать хорошим этнологом, ты не можешь не любить других людей. Не любишь — поменяй дисциплину. Это самое важное. А работать этнологи могут практически в любой профессии, связанной с пониманием людей. Моя студентка стала директором большого отдела банка, хотя в этой отрасли она ничего не знала. Но ей сказали: «Вы культурный антрополог, значит, умеете работать с людьми, вы будете работать шефом». Этнология — искусство понимания другого человека в его культурном контексте. И везде, где это помогает, работают этнологи.

— Как начался ваш профессиональный путь?

— Меня очень интересовала культура индейцев, поэтому я решил стать этнологом. И хоть в коммунистические времена было тяжело выехать за границу, мы с коллегами приготовили экспедицию в Южную Америку. Затем они снова поехали, но уже без меня — я влюбился, остался в Польше. Сейчас она моя жена и тоже работает этнологом, как и наша дочь. Тогда я понял, что то, что я искал в этнологии — возле меня, не нужно ехать в Южную Америку, чтобы увидеть другого человека. И я начал заниматься цыганами.

— С чем вы столкнулись в процессе этого исследования?

— Изучать цыган очень неудобно. Тогда они не нравились властям, их было тяжело контролировать. Мне повезло исследовать записи полицейских о цыганах — для них это не этническая группа, а маргиналы. Сейчас отношение к цыганам не слишком изменилось, и для этого есть основания. Беседуя с ними, понимаешь, что они хорошие люди, могут всё своему другу отдать, но для цыган существует только один закон — цыганский. Одна моя студентка близко жила с цыганами, и как-то сказала мне, что если выйти за цыгана замуж, то каждый день потом будешь думать, когда он сядет в тюрьму. Если можно незаконно зарабатывать, значит, они будут это делать.

У них есть и другие законы: например, цыган никогда не будет чистить улицы, не убьет бездомную собаку, не может есть мясо лошади, а еще они всегда помогают друг другу. В Польше была такая ситуация: пять лет назад цыган убил в Бельгии молодого человека, бежал через всю Европу, полицейские его преследовали, но он смог скрыться. Все цыгане помогали ему.

— Над какими темами вы еще работали?                                        

— Я занимался этническими группами во Франции, потом на дальних рубежах восточной Польши, потому что у меня там семья, а также темой культурной идентичности в Европе. В 2010 году пришло приглашение в Сибирь. Согласился, думал, что посмотрю и покончу на этом, хотел изучать шотландцев, потому что там у меня дочка живет. Вот приехал, и у вас мне так понравилось! Люди вокруг сердечные, умеют поддержать приятную беседу. С тех я пор занимаюсь культурной идентичностью поляков в Сибири.

— Почему поляки приезжали именно в Сибирь?

— На эту территорию приезжало много поляков, и у каждой волны переселенцев были свои причины: кого-то конвоировали сюда как ссыльных после каждой войны и восстания, особенно после январского восстания 1863-1864. Конечно, приезжали и добровольно в деревни, во времена реформы Столыпина, по нашим подсчетам, было 60 польских деревень в Сибири. А еще в Сибирь переезжали, если говорить современным языком, польские бизнесмены, строители и студенты на заработки.

На сегодняшний день в Сибири осталась только одна деревня, где сохранился польский язык — Вершина, она находится в Иркутской области. Потом, когда закончилась жизнь польской деревни, это оказалось не перспективным, и люди пошли в города. Там все эти поляки встретились, создав 20 польских обществ потомков польских переселенцев. Это совсем новая культура, со своими особенностями, они мало общего имеют с поляками из Польши.

— Это приводит к каким-то проблемам?

— Да, когда русские или казахи с польскими корнями хотят переехать в Польшу, возникает много проблем. Такие люди обычно имеют малое представление о настоящей Польше, языка не знают, слышали о нашей стране только от бабушек и дедушек. Какие же это поляки? Именно поэтому этнологам нужно наладить связь между этими культурами, чтобы это не так остро чувствовалось.

— На конференции вы будете выступать с докладом «Трансформации идентичности сибирских поляков. Теоретические и историко-культурные аспекты». А какие доклады интересно послушать вам?

— На конференции «Этнокультурная идентичность народов Сибири и сопредельных территорий» нет темы, которая бы меня не заинтересовала. Я смотрел программу, и очень жаль, что будет проводиться параллельно несколько интересных секций, хотелось бы на каждой поприсутствовать, ведь там будут обсуждаться новые проблемы, темы, актуальные исследования, которых еще нет в книгах. Очень жду конференцию.

Беседовала Анастасия Кузнецова