Замира Ибрагимова: «Журналистике учиться нужно. Это не вредно, во всяком случае»

Замира Мирзовна Ибрагимова окончила Ленинградский государственный университет по специальности «Журналистика». С 1960 года работала в Новосибирске во многих печатных изданиях: «Молодость Сибири», «Советская Сибирь», «Литературная газета», «Огонек». Она поделилась своим мнением о профессии и предназначении журналиста.

— Можно ли стать хорошим журналистом без соответствующего образования?

— Я окончила отделение журналистики Ленинградского университета. Мы тогда были частью филологического факультета, и у нас было очень много гуманитарных предметов: древнерусская литература, фольклор, еще что-то. Мы сердились: «Зачем нам это нужно?», считали, что нас учат не тому и не так, но по прошествии времени понимаешь, что это гуманитарная культура, это работа над языком, это приобщение к поиску слова. А журналистский опыт, конечно, приходит с практикой.

— Какие у вас были сложности в работе на начальном этапе?

— У нас была практика с первого курса. В зимнюю сессию нужно было пойти и написать какой-то репортажик или заметку в газету «Ленинградский университет» о том, как проходит сессия. Помню, я иду по этим коридорам, возле каждой аудитории студенты, я первокурсница, мне 17 лет, мне надо подойти к незнакомым людям, о чем-то их спрашивать, это была мука. Страшно было заговорить с человеком. Но потом пошло: начинала с этой газеты, потом печаталась в заводской многотиражке, потом районка. Мы прошли все ступени. В процессе практики ты приобретаешь необходимые навыки, но культура и формирование личности происходит все-таки в университете. Журналистике учиться нужно. Это не вредно, во всяком случае.

— В любом деле должна быть цель. Какую цель стоит поставить перед собой журналисту?

— Нужно стремиться к тому, чтобы не навредить. Как у медиков. Для журналиста важна выработка собственной позиции по отношению к происходящему, а это дается культурой, образованием и трудом.

— Некоторые журналисты считают, что нельзя помогать людям, потому что от этого человеку становится только хуже. Как вы считаете, должны ли они все-таки это делать?

— Журналисту важно не ошибиться в человеке. А как не ошибиться, если ты летишь на свет, а оказывается, что за этим светом одна чернота? В какую историю журналисту ввязываться? О человечестве говорить не хочется, в него хочется плюнуть, а на человека еще есть надежда. Без ошибок нет ни одного журналиста. Это речь не о помощи, а о выборе героя, выборе сюжета, выборе темы. У меня было несколько историй в моей журналистской практике. Помощь человеку означала совсем другое. Не восхваление, не поднятие его наверх. В 1985 году здесь, в Академгородке в клубе «Калейдоскоп» произошла ужасная драка девочек-подростков. И ко мне обратилась знакомая, у которой дочка участвовала в этой драке. Был суд, и девочку посадили. Она считала, что это несправедливо. Я провела серьезное расследование, встречалась с родителями якобы пострадавших, со всеми свидетелями, и с судьей и пришла к выводу, что суд был совершенно несправедлив, потому что по моим расследовательским данным в тюрьму попала самая невинная.

— Чем закончилась эта история?

— Я много этим занималась, написала большую статью. Я тогда в «Литературке» работала. Статью не напечатали по одной простой причине: перед этим они опубликовали огромный материал о драке девочек знаменитого тогда журналиста Евгения Боготова в научном центре под Москвой. После всех моих мучительных расследований дело дошло до того, что на меня покушение было, «анонимки» писали в обком партии. Журналистского результата не было, но девочку я из тюрьмы вытащила, потому что доказала, что это неправильное судебное решение.

— Сейчас часто встречаются материалы о людях, попавших в трудную жизненную ситуацию, где в конце указаны реквизиты для сбора денег. Вы поддерживаете такой вид журналистики?

— У меня было несколько сюжетов, когда удавалось помочь человеку, но тогда, в мое время, журналистика, призывающая к благотворительности, не была так развита. У меня не было ни одной публикации, которая призывала бы общество кидать копейку. Не было и такого, чтобы я писала о ком-то, для кого бы нужно было собрать деньги. Там, где появляются деньги, вообще все искажается. Вот это ощущение, что деньги нарушают нормальное функционирование человека сплошь и рядом. У меня другие были истории.

— Какие?

— Январь 1991 года, уже СССР идет ко дну. Я поскальзываюсь, ломаю лодыжку. Привозят во вторую больницу в Октябрьском районе. Ситуация плачевная: белье ужасное, палаты переполнены, йода нет, снотворных нет, костылей нет. А восемь мужиков-хирургов работают как на фронте. Вкалывают с утра до вечера. Меня это потрясло, я написала большой очерк о том, как люди в силу высокого профессионального долга и человеческих качеств противостоят тому бардаку, который творится вокруг. Меня поразило то, что называется казенным выражением «человеческий фактор». Очерк был опубликован в «Огоньке». Заведующему отделением после этого дали заслуженного врача республики, на больницу обратили внимание: выделили деньги, сменили белье и так далее.

— Вы говорили о том, что важно не ошибиться в человеке, как же это сделать?

— Когда ты попадаешь сам в трагическую ситуацию, ты видишь, как люди раскрываются, там, наверное, в человеке ошибиться трудно. И халтуру, и равнодушие было бы видно. Вокруг костыли, гипс, вся эта жуткая больничная обыденность при этих материальных лишениях, при том, что СССР летит к чертям, и ты видишь, как мужики вкалывают. Вот здесь ошибка исключена. А если меня кто-то просит: «Напиши о хорошем человеке, ему нужна помощь, реклама». Тут уже надо призадуматься, а стоит ли? А знаешь ли ты этого человека?

— Получается, что журналист должен все-таки помогать людям, а не просто информировать?

— Люди обращаются с жалобами к журналистам как в последнюю инстанцию. Серьезному журналисту, который относится к профессии с душой, все равно никуда не уйти от человеческих страданий, ситуаций, где нужна его помощь, но вот благотворительных миссий у меня никогда не было. Ни разу мне не пришлось ни для кого собирать деньги. А вот вытащить ребенка из тюрьмы или поднять на высоту врачей — это у меня как-то получалось.

Подготовила Светлана Масалкина